Первое знакомство с Пратчеттом

Все нижеизложенное – плод фантазии автора. Все персонажи не случайны, все совпадения вымышлены.

– Современная программа обучения в высшей школе ужасна, – сказал пожилой профессор уложив руки на животе – 50 процентов материала отдано на самостоятельное изучение, и у студента просто не остается времени на отдых и культурное развитие. По правде говоря, культурному развитию студенты придавались прямо на парах сего уважаемого ученого, так как говорил он очень тихо, и его уже со второго ряда не было слышно. Привычка академика не допускать к экзамену тех, кто за семестр пропустил более двух лекций ставила перед студентами извечный вопрос “что делать?”. Поэтому мы тихо сидели положенные час двадцать и … читали.

Осознание всего глубинного смысла фразы почетного доктора психологических наук пришло слишком поздно. По плану вечер должен был пройти в решении домашнего задания по матанализу и поиске чтива на предстоящею лекцию по психологии. Но на меня смотрели два голубых глаза гостьи из филфака (по специальности журналистика, а может немецко-французский язык?). Мне же тяжело было определиться с взглядом, так как на бутылке, стоящей на столике между нами, происходил фазовый переход первого рода – пар-жидкость, и капли (это необратимо растущие зародыши жидкой фазы) соприкасаясь друг с другом сливались в единое целое, опускаясь все ниже и ниже… Nathalie, Nathalie, Nathalie тихо на испанском напевал в колонках певец с благозвучным именем Хулио.

Утром пришло понимание, если меня спросят на матанализе о точках перегиба кривой, то несмотря на то что весь вечер занимался именно этим (точнее практической составляющей заключающейся в нахождении точек экстремума) единственное что смогу осмысленно сделать – исполнить “песню ежика”. Знают все санитары, медсестры, врачи: после ежика можно уже не лечить, ампутировать нафиг, и сразу забыть, и потом с колотушкой на танцы ходить.

Оставался открытым вопрос лекции по психологии. Первая пара начиналась синхронно с открытием библиотеки. Благо их соседство вселяло надежду попробовать успеть и рыбку съесть и на кол не сесть. Библиотекарши (даже если они очень молоды и красивы) – самые пунктуальные создания в мире. Меня сразу предупредили, что обслуживание будет с 8.00, а сейчас только 07.56! Но это было даже и хорошо, потому что было время решить что читать. Благо в рамках акции «100 лучших книг мировой литературы» кто-то повесил на стенд список «200 лучших книг по версии BBC». «Война и мир», «Алиса в Стране чудес» и еще несколько книг были отмечены желтым маркером, что означало что они есть в фонде. Начал считать рекордсмена, которым со счетом 15 из 200 оказался доселе неизвестный мне Теренс Дэвид Джон Пратчетт, а его «Цвет волшебства» был доступен для заказа. Времени не оставалось, так что Толстой был отложен на крайний случай ядерной зимы в бункере.

P.S. Считалось, что на физмат берут по уму, а на филфак по красоте. Ректор как-то мне признался, что это не правда. Просто он спасал жизни людей, уберегши медицинский вуз от таких студентов.

P.P.S. Счастье юных лет исчезло и теперь на ту же мелодию испанец поет: Elle avait vingt ans… C’était la folie… Nostalgie… (Ей было двадцать… Это было безумие … Ностальгия …)