Категорія: Інші автори

Пишут что однажды, в классе гончарного мастерства учитель разбил учеников на две группы. Одной он дал задание лепить горшки «на вес». Пятерку получит тот, кто вылепит 50 фунтов горшков, четверку – кто вылепит 40 фунтов горшков и так далее.

У второй группы было задание вылепить один горшок, но качественный. Оценку они получали по качеству вылепленного горшка.

На подведении итогов выяснилась забавная вещь. Самые качественные горшки среди всех учеников получились не у той группы, которая работала на качество, а у той группы, которая работала на количество. Они старались сделать побольше и учились в процессе на своих ошибках. Те же, кто заботился о качестве, провели много времени в теоретизировании на тему того, что же такое «совершенный» горшок, но результат получился у них так себе.

Получается что-то хорошее у тех, кто начал делать и продолжает делать. А не у тех, кто вечно обсуждает планы захвата мира.

Пример взят из книги «Art & Fear» by David Bayles and Ted Orland.

Что такого дурного в концепции “атлантов”? Разве нет гениальных предпринимателей, которые двигают прогресс? Так вот, предприниматели есть, а атлантов – нет. Авторство термина принадлежит Айн Рэнд, написавшей когда-то комплект детско-юношеской литературы, через которую самые маленькие жители стран третьего мира познают понятие “рынок”. Это не шутка – продажи книги “Атлант расправил плечи” зашкаливают в Индии.

Сюжет Рэнд – типичное the best and the rest. Герои (предприниматели, изобретатели и т.д.) умны и красивы, одарены примерно во всем. Злодеи (социалисты, бюрократы и т.д.) – уродливы и наделены всеми пороками сразу. Когда герои уходят в ущелье Голта – в обществе наступает коллапс, ведь ушли лучшие! По сути это идея фундаментальной социальной иерархии. Но в действительности все устроено иначе (лучше всего об этом писал Фридрих Хайек). Рынок – это перманентный процесс открытия. Особенно заметно это на примере инноваций: венчурный инвестор или стартапер заранее не знают выстрелит ли проект, ведь они пытаются угадать потребности людей, о которых сами люди еще не знают. Гейтс, Джобс или Цукерберг сделали ставку и выиграли. Но значит ли это, что они фундаментально лучше конкурентов, прогоревших на буме доткомов (если не брать откровенное жулье)?

Важный элемент рыночного успеха – это удача. В погоне за прибылью люди ищут новые продукты, технологии и решения и, если повезет, натыкаются на них. Затем эти новые технологии копируют другие. И цикл повторяется вновь – экономист Йозеф Шумпетер назвал это “созидательным разрушением”. Отбор здесь и впрямь происходит – только это не отбор “лучших людей”, а отбор лучших идей, практик, технологий. Это отличает рынок от иерархических систем, где всегда есть выигравшие и проигравшие люди. Рынок может отбраковать идею, но он не ставит клеймо на человеке. За каждой историей предпринимательского успеха стоят еще более длинные истории факапов.

Почему рэндовские представления популярны в Индии понятно – тысячелетия кастовой культуры даром мне проходят. Но и в России та же история. Российская образованная публика зачастую убеждена, что народ – немытое быдло (всех мытых то ли выкосили в ВОВ, то ли выслали еще на философском пароходе). Поэтому всякая идеология здесь – хоть “социализм”, хоть “капитализм” – обречена покоиться на идее священной иерархии. Социализм непременно будет государственным и номенклатурным, с капитализмом сложнее – ведь он предполагает равноправие. Здесь-то на помощь и приходят истории про могучих атлантов, возвышающихся на фоне безликой серой массы. Не даром такие воззрения особенно популярны среди постсоветского олигархического жулья.

По материалам “Киты плывут на вписку с ЛСД”

Классическая история из мира экспериментальной психологи это так называемый “зефирный тест” проведённый Уолтером Мишелем в конце 1960-х годов.

Дети в взрасте от четырех до шести лет были помещены в комнату без родителя (он сидел в соседней комнате и смотрел через зеркало Гезелла). На столе стояла тарелка с зефиркой. Каждому ребёнку было сказано, что, если он сможет выдержать 15 минут, не съев, то он получит еще одну. Затем его оставляли одного в комнате наедине с зефиром.
Часть детей выбирала съесть быстро (корреляция с возрастом была очевидна – чем младше, тем скорее хватали), другие же не могли совладать с искушением после минут борьбы с собой тоже съедали, а часть терпеливо ждали и в конце концов получили 2 зефирки.
То есть это история про то, что выбирать – краткосрочные, но маленькие или отсроченные, но большие вознаграждения.

Последующие исследования этих людей во взрослом возрасте показали связь между способностью ждать и терпеть для получения второго лакомства, и разными формами жизненного успеха, образования, дохода (то есть как бы сила воли коррелирует с успехом).

В новом эксперименте на выборке из 900 детей не подтвердили выводы из оригинального исследования – дело оказалось не в силе воли, импульсивности, терпении и пр.

А дело оказалось в исходном уровне благополучия семей в которых жили дети. Бедность побуждает людей выбирать краткосрочные, а не долгосрочные награды.
Маленькие радости, особенно те которые есть сегодня и прямо сейчас может сделать жизнь более терпимой – являются более привлекательным выбором.
Особенно на фоне того, что никаких гарантий получения большего вознаграждения и радостей в будущем нет. А дети из более богатых семей выбирают отсроченные, но большие вознаграждения ибо они уверены что в будущем у них все будет хорошо и ещё лучше.

Собственно это история в том числе и про наркотики и сильную связь последних с бедностью и нищетой. Почему так сложно их бросить?

“Бросающий” выбирает не между краткосрочным, маленьким удовольствием или отсроченным, но большим вознаграждением.
А между маленькими, но надёжным удовольствием и Ничем. Отказ не приносит удовольствия и почти ничего не даёт такому человеку. Ибо будущее в мире индивида бедного и зависимого – не то место из которого приходит счастье.

Источник http://journals.sagepub.com/doi/abs/10.1177/0956797618761661

По материалам “Клинический психоанализ”

Однажды я участвовал в турнире в Германии, когда ко мне подошел мужчина. Решив, что ему нужен всего лишь автограф, я потянулся за ручкой, но тут мужчина сделал поразительное заявление… «Я решил шахматы!» Я стал благоразумно отступать, на случай, если мужчина был столь же опасен, сколь и безумен, но он продолжил: «Спорим на 50 марок, что если вы пойдете со мной в мой гостиничный номер, я смогу это доказать». Что же, 50 марок есть 50 марок, так что я решил быть снисходительным, и проводил мужчину к его номеру.

Оказавшись в номере, он уселся за шахматную доску. «Я все понял, белые ставят мат на 12 ходу независимо ни от чего». Я играл черными возможно чересчур осторожно, но обнаружил, к своему ужасу, что белые фигуры координируются как–то странно, и что я получу мат на 12 ходу!

Я попробовал снова, разыграв на этот раз совершенно иной дебют, из которого в принципе невозможно было попасть в такое положение, но после серии очень странно выглядящих ходов, я снова обнаружил своего короля окруженным, и мат должен был прийтись на 12 ход. Я попросил мужчину подождать, а сам сбегал вниз и позвал Эммануэля Ласкера, который был чемпионом мира до меня.

Он был настроен крайне скептично, но согласился хотя бы придти и сыграть. По пути мы наткнулись на Алехина, который был текущим чемпионом мира, и вот все трое мы вернулись в тот номер.

Ласкер не рисковал, но играл настолько осторожно, насколько это вообще возможно, и тем не менее, после причудливой, бессмысленно выглядящей серии маневров, обнаружил себя зажатым в матовой сети, из которой не было выхода. Алехин тоже попробовал, но опять же не преуспел.

Это был какой–то кошмар! Вот они мы, лучшие игроки в мире, люди, посвятившие все свои жизни игре, и вот теперь все кончено! Турниры, состязания, все — шахматы решены, белые побеждают..

Тут один из друзей Капабланки вмешивается, со словами: «Погодите минутку, я никогда ни о чем таком не слышал! И что случилось дальше?»

— Как что, мы его убили, конечно!

Кристофер Букер в своей книге «The Seven Basic Plots: Why We Tell Stories» (“Семь основных сюжетов: почему мы рассказываем истории”) описал семь базовых сюжетов, на основе которых, по его мнению, написаны все книги в мире.
1. «Из грязи в князи» – название говорит само за себя, самый яркий пример, знакомый всем с детства – Золушка. Герои – обыкновенные люди, открывающие в себе что-то необычное, благодаря собственным усилиям или по стечению обстоятельств оказывающиеся «на вершине».

2. «Приключение» – трудное путешествие в поисках труднодостижимой цели. По мнению Букера, сюда попадают и Одиссей, и Ясон, кроме того, в эту категорию попадают и «Копи царя Соломона», и «Вокруг света за восемьдесят дней».

3. «Туда и обратно». В основе сюжета попытки героя, вырванного из привычного мира, вернуться домой. Это и «Робинзон Крузо», и «Алиса в зазеркалье», и многие другие.

4. «Комедия» – Это не просто общий термин, это определенный вид сюжета, который развивается по собственным правилам. В эту категорию попадают все романы Джейн Остин.

5. «Трагедия» – кульминацией является гибель главного героя из-за каких либо недостатков характера, обычно любовной страсти или жажды власти. Это, прежде всего, «Макбет», «Король Лир» и «Фауст».

6. «Воскресение» – герой находится под властью проклятия или темных сил, и из этого состояния его выводит чудо. Яркий пример этого сюжета также знаком всем с детства – Спящая красавица, пробужденная поцелуем принца.

7. «Победа над чудовищем» – из названия ясно, в чем заключается сюжет – герой сражается с монстром, побеждает его и получает «приз» – сокровища или любовь. Примеры: Дракула, Давид и Голиаф.

По материалам “Клинический психоанализ”

Что вы скажете о следующем заявлении? Все 35 лет после того, как в Калифорнии перестал действовать закон о марихуане, число курильщиков марихуаны удваивается с каждым годом.

Звучит правдоподобно? Давайте разберемся? Предположим, что 35 лет назад в Калифорнии был только один курильщик марихуаны — конечно, очень заниженная оценка. Если ежегодно удваивать это число на протяжении 35 лет, получим 17 миллиардов человек — это больше, чем население всего земного шара. [Попробуйте подсчитать сами, и вы увидите, что ежегодное удвоение в течение 21 года приведет вас к числу больше миллиона: 1; 2; 4; 8; 16; 32; 64; 128; 256; 512; 1024; 2048; 4096; 8192; 16 384; 32 768; 65 536; 131 072; 262 144; 524 288; 1 048 576.] Таким образом, это утверждение не то чтобы неправдоподобно — оно попросту невозможно.

К сожалению, не всегда получается мыслить точно, когда речь заходит о числах: многие их просто боятся. Но, как видите, для подобных подсчетов хватит и школьного уровня арифметики плюс здорового скепсиса.
(с) Дэниел Левитин, из книги “Путеводитель по лжи”

Прочитав о строгой учебе советских школьников, ученица младшей школы Гленридж в Винтер-Парке (штат Флорида) однажды спросила: “Как вы думаете, сможем ли мы так сделать?”. 24-летний учитель обществоведения Хью Ансли, традиционалист в душе, подумал об этом в течение ночи, а на следующий день, заручившись поддержкой класса, решил попробовать. В течение следующих семи недель его ученики-граждане должны были вести себя как можно больше как маленькие русские, но без индоктринации.

Нося бумажные значки с буквами TEE (Traditional Education Experiment), ученики привлекали к себе внимание, когда учитель входил в комнату или вызывал их для чтения. На площадке девочки делали реверансы, мальчики снимали шапки или кланялись учителю Ансли; в классе все приступали к работе, чтобы за семь недель осилить 485-страничный учебник, которого должно было хватить на весь год. Хотя ученикам явно не нравилось кланяться и быть наказанными трудоемкими обязанностями, они с удивительным энтузиазмом приняли свою новую жизнь. Тишина в классе, как они обнаружили, сделала внимательность легким занятием, а необходимость вести конспекты и постоянная проверка знаний сделала экзамены легким делом. Когда эксперимент закончился в прошлом месяце, студенты решили, что, за вычетом поклонов и понуканий, они хотели бы сделать советскую систему постоянной. Эксперимент, безусловно, дал свои результаты. Во-первых, оценки выросли на 25% по сравнению с тем, что было до начала эксперимента.

Но на этом дело не остановилось. Мальчики и девочки Гленриджа претерпели странную трансформацию – они начали спрашивать, почему нельзя проводить занятия по субботам. С одобрения широко мыслящего директора Адриана Стоккарда, Ансли решил предложить два субботних курса по философии продолжительностью 15 недель. Те, кто их посещал, не получали никаких академических кредитов и даже должны были заплатить 15 долларов за привилегию встать с постели, как в любой другой учебный день. Тем не менее, 17 человек записались на трехчасовой утренний курс по истории философии, еще 26 – на логику после обеда. На прошлой неделе 14-летняя ученица Сильвия Шаффер воскликнула: “Я бы занималась этим весь год. Это очень весело”. Учитель Ансли говорит: “Мы не впихиваем это ученикам в глотку. Дети сами настояли на этом. Они не получат никаких кредитов от этих курсов. Они посещают их, потому что хотят этого. Это большой успех”.
Источник – http://content.time.com/time/subscriber/article/0,33009,893870,00.html